Совершенно замечательная вещь  - Хэнк Грин

– Мне уже платят за видео на ютьюбе, – сказала я, прокручивая ленту твиттера. Люди были в шоке. Я начала печатать, потому что ничего не могла с собой поделать: «Видео выйдет сегодня чуть позже, пока монтируем. Все очень странно. Сама в восторге».

Робин тем временем продолжил:

– Вам очень плохо платят за ваши видео. Вы получаете лишь долю цента за каждый просмотр. Могу поспорить, мы можем дать вам больше пяти долларов за каждый проданный экземпляр книги.

Я навострила уши.

– И многие захотят купить мою книгу?

– Сотни тысяч людей. Примерно.

– Хорошо, заключим контракт на книгу. И, наверное, мне стоит переехать в квартал, где стоит Карл.

– О, интересная мысль! Мне нравится. Ты сможешь присматривать за ним, оставаться в курсе дела. Я что-нибудь подберу. Какие-то особые пожелания есть?

– Например?

– Цена, дизайн… Число спален?

А, точно.

– Мы с Майей. Это странно, мы просто снимаем квартиру вместе, а еще встречаемся, но пока не решили «съехаться». Ведь, по сути, уже жили вместе, когда решили встречаться.

– Сложновато, – заметил Робин.

– А что бы ты посоветовал?

– Ума не приложу, что сказать. Я знаю, что в ближайшие недели и месяцы твоя жизнь станет очень сложной и тебе не будет хватать времени на многое. Но также знаю, что наличие кого-то, о ком ты заботишься и кто заботится о тебе, может помочь не терять связь с реальностью.

– Каждый раз, когда я об этом думаю… Я просто не могу представить, как прошу Майю переехать ко мне. Все равно что пытаться засунуть монетку в кирпич. В голове не укладывается.

– То, что ты не можешь что-то представить, не значит, будто ты не можешь это сделать.

– Похоже на хороший совет. – И все равно у меня болело сердце. Я была измотана.

– Так сколько спален?

– Эм, наверное, две. – Чтобы оставить мне пути к отступлению.

А потом я практически мгновенно отключилась. И конечно, снова увидела Сон. И снова не обратила на него особого внимания.

Вы можете подумать, мол, странно, почему мы с Энди им не заинтересовались, но это был довольно скучный сон, и вообще, рассказывать даже об интересных снах другим людям просто скучно. Я стараюсь не делать этого ни при каких обстоятельствах, ибо ненавижу, когда другие люди делают это со мной. Кроме того, за тот день мы с Энди, вероятно, сказали друг другу в общей сложности четыре слова.

С Робином я поговорила немного больше, но Робин еще не спал. Поэтому, хотя к этому моменту Сон почти наверняка застрял у него в голове, Робин не мог этого знать. Но достаточно скоро узнает, как и минимум половина людей в самолете и несколько других, с которыми я успела пообщаться в аэропорту.

Вы можете пойти дальше и добавить в мой список достижений следующее: Эйприл Мэй, бывший детектив по розыску домашних животных, наследница фирмы по поставкам оборудования для молочных ферм, инициатор Первого Контакта с космическими пришельцами, видеоблогер и источник первого и единственного известного медицине заразного сна. А еще… ужасная подруга.

К двадцати трем годам я уже стала экспертом по тому, как испортить отношения. Вот несколько советов, если вам тоже очень хочется полностью лишить себя любви других людей из-за глубоких, подсознательных страхов, которые вы не в состоянии даже распознать.

– Малышка, пульт не передашь?

– Ага, держи… пусечка-лапупусечка.

– Тебе не кажется, что у нашей дружбы… есть будущее?

– Я хочу быть лучшим, как никто и никогда.

– Эйприл, моя мама приезжает.

– Клево.

– Ты не хочешь с ней познакомиться?

– Ну я ж все равно тут живу, мы в любом случае пересечемся.

В общем, делайте все возможное, чтобы раз за разом высмеивать их любовь и чувства, потому что в глубине души вы настолько не любите себя, что не можете представить, как нормальный человек захотел бы с вами встречаться. В смысле, если вы им нравитесь, с ними явно что-то не так, верно?

Это, вероятно, кажется вам странным, поскольку вы знакомы с Эйприл Мэй по видео и социальным сетям. Она всегда такая уверенная, разумная и приятная. Как подобный человек может настолько не верить в себя? Ну, будь я в ладу с собой, у меня не было бы ни возможности, ни желания тратить каждый день жизни на то, чтобы изображать фальшивую уверенность.

Майя продержалась дольше всех. Думаю, то, что она была отличной соседкой и сокурсницей, вероятно, помешало мне полностью нас уничтожить, хотя я уже несколько раз порывалась. В основном наши отношения жили благодаря тому, что Майя понимала: мои насмешки над чувствами были проявлением моего отвращения к себе, а не к ней.

Результатом этих полудлительных отношений с красивой и умной женщиной стало то, что если бы я хоть на мгновение задумалась, как жила с Майей и без нее, то заметила бы, насколько глубоко и страстно влюблена. Стоило представить, как мне придется рассказать Майе о произошедшем (я одновременно хотела обсудить с ней все, боялась, что она во мне разочаруется, мечтала услышать ее мнение, ведь она лучше всех меня знала), и тут же возникло желание убежать, будто меня преследует анаконда. Двадцатиметровая анаконда, которая хотела крепко-крепко меня обнять.

Я сейчас говорю так, будто тогда все понимала. Ничего подобного. Я лишь знала, что, не ответив на сообщение сразу, потом тянула время, все меньше и меньше представляя грядущий разговор. И я рассказываю вам это, чтобы вы не слишком меня ругали. Хотя вы, наверное, все равно будете ненавидеть меня еще пару страниц, так что вот вам полная картина душевного раздрая, в котором я находилась. Может, так вы будете ненавидеть меня меньше.

* * *

Когда я переступила порог, в квартире было чисто. Чище, чем когда-либо.

– Ого, ты что, решила стать моей мамочкой? – крикнула я в пустоту, зная, что Майя дома.

– Эйприл! Боже, как хорошо, что ты вернулась. Я так волновалась! – Она вышла из спальни в топе с эмблемой Чудо-Женщины и клетчатых пижамных штанах.

– Волновалась? Ты точно решила стать моей мамочкой, – попыталась сострить я.